Мы, будучи фронтовиками, не отворачивали задубленных лиц от ветра. Знали: дорогу осилит только идущий. И еще мы знали: даже самая огневая дорога станет податливее, если рядом друг, на плечо которого можешь опереться. В этом — исток неистребимости духа нашего воинского товарищества, ведущий к подвигам.
Мне так подумалось, когда наш главный агроном Иван Тимофеевич Попов , по моей просьбе дать в нашу газету «Садовод» фронтовую фотографию, привел меня в квартиру, положил на стол летную книжку пилота, альбом с множеством фронтовых снимков и книгу своего однополчанина Л. Тюльникова «В небе над Невой». Я раскрыл ее и сразу остановил взгляд на рукописных строчках: «Дорогому фронтовому другу, любимому нашему комсоргу эскадрильи, одному из героев этой повести Ивану Тимофеевичу Попову на память о далеких 15 месяцах, проведенных вместе в блокированном Ленинграде. А давали мы, Ваня, жару поганым фрицам! Счастья тебе и твоей семье! Л. Тюльников. 3 февраля 1973 г.».
Я перелистал несколько страниц. На меня повеяло знакомым, грозным фронтовым ветром. Цитирую: «Недаром немцы прозвали наш самолет У-2 «Железный Густав». Металла в машине кот наплакал, они же считают ее бронированной потому, что никак не могут сбить. А секрет прост: ночная темнота плюс маневр по высоте, скорости направлению при полетах над территорией противника и особенно при подходе к цели…».
«Командир представил нам прибывших на пополнение пилотов, двух Иванов: Попова и Твердоступа. Оба щуплые — как раз для У-2. Попов как-то сразу покорил меня своей простотой и сердечностью. Сам он из Соль-Илецка… Шел ему восемнадцатый год. Попасть в армию надежд было мало, и он поступил в Актюбинскую школу гражданского воздушного флота. Затем военная авиашкола.
— Худой ты больно Иван — заметил я ему…».
«Эскадрилье дали дополнительный район полетов — Московская Дубровка. Этот единственный плацдарм южнее Шлиссельбурга на левом берегу Невы был захвачен нашими войсками в третий раз. Всем ясно, что он должен был сыграть немалую роль в прорыве блокады. Становилось все труднее перебрасывать продукты и боеприпасы через Неву. Бойцы на «пятачке» сидели без горячей пищи и хлеба… Но все-таки удалось перебросить все необходимое. Наша эскадрилья прикрывала эту переброску…».
«У нас так уж заведено: «нет» на вопрос «сможем ли летать?» не отвечают… Ночью мы «работали» излюбленным методом свободной охоты в ближних тылах противника южнее района прорыва. Потолок с бомбами около двух тысяч метров… Но мы не поднимались на эту высоту. Цели-то у нас большей частью не площадные, а точные, и чем с меньшей высоты мы их бомбили, тем точнее…».
«У меня появился надежный и верный помощник — Иван Попов. Правда, литератор из него неважный, но материал добыть всегда умеет. 5 мая мы отмечали День печати. Развесили с Иваном на стенах землянки все семьдесят пять боевых листков, выпущенных за восемь месяцев…».
«Получен приказ во что бы то ни стало сегодня летать. Нужна наша помощь. Я слышал, как Иван Попов просился в боевой опасный полет…
Эта ночь вообще порадовала результатами «Иваны Ужасные» (Попов и Шитов) и Прилепский с Трофимовым взорвали по складу с боеприпасами…\”
Схвачен прожекторами был самолёт Ивана Попова — Ивана Шитова. По освещенному самолету стреляло множество зенитных пушек и пулемётов. Сбросив бомбы по батарее, \”Иваны\” стали уходить в глубь территории противника, в сторону обширного болота, имитируя падение … Только у самой земли удалось вырваться из этого ада…».
И дальше — сотни вылетов для \”работы\” под крыльями со смертью. До самого лучистого сияния нашей многотрудной Победы.
На фронтовом снимке слева направо: авиатехник Сергей Кульчицкий, командир экипажа Иван Попов, штурман Иван Шитов.
М. АВТОМАНОВ,
гвардии майор в отставке.
\”Садовод\” №10- 11 (289-290) 1974г.
Написать ответ